Youtube 
Если его доведется увидеть на улице - в светской одежде, в общении с кем-то - не сразу узнаешь. Похож на ученого, инженера, музыканта… Или на кутюрье модного дома. Иеромонах Роман (в миру Чистяков), клирик Вознесенского кафедрального собора Алматы возглавляет золотошвейную мастерскую, в которой разрабатывают и шьют облачения для священников.
В этом уникальном цехе иеромонах Роман - менеджер, а также дизайнер по разработке узоров церковного дизайна.
Тяга к храму у Романа Чистякова была еще с детства, да такая сильная, что решил он стать священником. Но родители сказали сыну: «Ты в храм ходи, в Бога веруй. Но в священники мы тебя отпустим не раньше, чем ты получишь советское образование и поработаешь на светской работе». Роман родительский наказ выполнил:
Сначала поступил в нефтяной техникум в Башкирии, получив среднее техническое образование. Потом окончил Московский государственный университет экономики, статистики, информатики. Получил специальность нефтяника - мы обслуживали газовые, нефтяные и водоносные скважины на территории Башкирии. Таким образом я исполнил волю родителей. И все это время чувствовал, что тело здесь, а душа там – в храме.
И с этого момента Роман ступил на ту стезю, которая и была его призванием. В семинарию пришел в 23 года, когда, по его словам, все «нормальные люди» заканчивают это учебное заведение. Получил благословение родителей, митрополита Никона Уфимского и поступил в семинарию Костромы:
Там я и окончил полный, очный курс Костромской духовной семинарии. И вместе с митрополитом Александром и отцом Феодосием приехал в Казахстан, в Алматы.
Вот уже 14 лет иеромонах Роман (в миру Чистяков) служит в Алматы, в Вознесенском кафедральном соборе. В наш город выпускник семинарии приехал по приглашению митрополита Александра, на тот момент он был переведен в Алматы из Костромы. Вскоре иеромонах Роман возглавил золотошвейный цех:
Мне мастерскую передал по наследству игумен Феодосий (Белобородов). Еще в Костроме, начиная с 2008 года, отец Феодосий начал развивать дело. Купил вышивальную машину, приобрел лицензионное программное обеспечение, которое я начал осваивать, чтобы делать церковные дизайны.
Однако, прежде всего иеромонах Роман – священник, клирик.
Так же, как и все остальные священники, которые служат в соборе, я несу свою череду. Бывают у меня служебные дни, когда утром ты служишь литургию, весь день проводишь в соборе, отвечаешь на вопросы прихожан, выполняешь еще какие-то послушания. Вечером ты опять отправляешься на службу. Есть такие дни, когда меня в цеху не бывает, я служу в храме.
Но работа в мастерской продолжает кипеть, не прерываясь, и в отсутствии руководителя.
Как в любой другой мастерской, здесь бывают примерки: священники, используя свободную минуту, приходят на подгонку облачений. Выбирают цвет, высказывают пожелания по узору, иеромонах Роман набрасывает эскизы:
Приходит к нам и митрополит Астанайский и Казахстанский Александр. Непременно благословляет наших девушек-мастериц, иногда даже что-то заказывает для себя. Это большая честь и радость для нас.
Облачения священнослужителей – одежда каноническая, но, тем не менее, и она подвержена изменениям:
Мы сейчас служим в одеяниях, дизайн которых состоялся после раскола православной церкви на староверов и никоновцев. Но, должен заметить, что богослужебные одеяния хоть и немного, но от века к веку все-таки меняются. Ведь апостолы же не носили такие стихари, в каких ходят сегодня наши дьяконы. Но тот тип дизайна, который мы используем сейчас, существует неизменно в течение 300-400 лет.
Светские люди, непосвящённые, невоцерковленные, высказывают свой скепсис по поводу того, что православная церковь, по их мнению, как бы законсервировалась в своих служениях, обрядах, в одежде, в том числе. Иеромонах Роман считает, здоровый консерватизм необходим.
Если вы посмотрите на западную традицию, где церковь в угоду временной конъюнктуре разрешила в церквях скамеечки, лавочки, и теперь там богослужения свелись практически к рок-концертам. Но! В Европе, Америке народ из храма утекает. Вот и получается, что эти уступки не дали того, на что возлагались надежды, - они не удерживают людей в храмах.
Именно своим консерватизмом, по мнению иеромонаха Романа, и привлекает православная церковь.
Люди говорят, что им не понятен церковнославянский язык. Я этих скептиков, честно сказать, не понимаю. Ты просто остановись, не беги, послушай звучание церковнославянского языка, прислушайся, и все поймешь дословно, услышишь. Ведь Евангелие люди читают и все понимают.
Исповедь
Рассказывал отец Роман о вещах для светского человека интересных и важных. Например, об исповеди. Какие грехи самые распространенные? Отец Роман считает, что это общие грехи - нарушения 12 библейских заповедей. Но именно одна из исповедей особенно запомнилась отцу Роману:
Несколько лет назад у меня исповедовался человек, я даже не помню, мужчина или женщина, не помню даже возраста. Но этот человек так истово каялся в своих грехах. Это не была истерика и слезы… Я слушал человека и мне хотелось плакать от счастья за него - за то, что он имеет такое сильное покаяние. Думаю, Господи, вот мне бы когда-нибудь бы в жизни хотя бы приблизиться к подобному глубокому покаянию. Для священника - самое большое счастье - слышать не перечисление грехов человека и прегрешений его соседей, сослуживцев, а увидеть искреннейшее покаяние. Порой бывает, что ты слышишь такое и хочется у людей учиться этому.
Родом из детства
Роман Чистяков родился в Башкирии, в обычной семье. Отец электрик, мама - мастер производственного обучения. Дед по отцовской линии имел артель, артельщики строили храмы по всей России.
В церковь я попал подростком, в 1986 году. Мы с братом поехали кататься на велосипедах. Носились по разным улицам и вдруг приехали к необычному зданию. В небольшом городке Ишимбае в те годы был всего один храм.
Маленький Роман испытал жгучее желание войти в это красивое здание:
Мы оказались перед храмом. Зашли внутрь, там было очень много народа - и в самом храме, и вокруг него. Протолкнулись и оказались внутри. Шла служба. Там я себя почувствовал как-то по-особенному, будто оказался на своем месте как дома, даже лучше, чем дома.
И тут, в этом красивом храме, мальчик всем сердцем, всей душой осознал, что никуда не уйдет отсюда, что он уже дома, этот храм и есть отныне его дом. И подросток с этого момента стал ходить в церковь, помогать батюшке в алтаре:
Как говорится, Господь призвал меня, - и я оказался на своём месте.
