Подальше от суеты

На кладбище Кенсай похоронены многие известные алмаатинцы и алматинцы

Наводила порядок в телефоне и наткнулась на папку с фотографиями под названием «Кенсай». Фотографий там много, правда, не очень хорошего качества – там не до фотографий. Хотя на Кенсае я была много раз. Но почему-то ни разу не писала об этом. Исправляюсь.

«Кенсай» в переводе с казахского обозначает «большое ущелье», по-русски его называют «Широкая щель». Кенсай – это алматинское кладбище. Оно находится на холме, и отсюда открывается вид на город. Не скажу, что очень красивый, скорее впечатляющий.

Иногда Кенсай называют старым кладбищем. Про его «возраст» точно ничего не скажу, не знаю. Старых могил довоенного и тем более дореволюционного периода тут нет. И сведений в городском архиве тоже не нашлось, что впрочем неудивительно – земля эта стала городской только в середине прошлого века…

Некоторые называют его мусульманским, но это весьма условное определение. Ибо организовано оно было в советское время, когда не очень-то приветствовалось деление кладбищ по религиозному признаку. Да и на самом погосте упокоились многие известные алмаатинцы и алматинцы, про которых точно известно, что они были членами коммунистической партии, что автоматически исключает их из списка людей верующих.

Стоит только пройтись по кладбищу - надписи, символика, форма памятников, размещение могил на кладбище маркируют не только умерших. По ним хорош «читается» общество — его ценности, статусы, иерархию. И это кладбище в 50-60-70-е годы однозначно было светским, точнее – советским. Но и многих могильных плитах тех времен мы видим полумесяцы…

А советские захоронения (как и любые другие) демонстрируют общественные нормы, на которые ориентировались близкие покойного: какую социальную нишу ему отводили, подчинялись ли они требованиям идеологии или воспринимали смерть близкого человека как событие исключительно семейное. Ну и их возможности финансовые тоже демонстрируют. Или значимость самого покойного для государства – и если человек был известным, выдающимся, то на памятник выделись деньги из государственной казны.

Немного истории

Если углубиться в историю города, да и вообще в историю, то в дореволюционном Верном кладбищенские территории четко делились именно по религиозному принципу.

Наиболее близкие к нашему времени «христианское» и «магометанское» кладбища, память о которых еще жива, располагались с южной стороны Ташкентского тракта, в районе нынешних улиц Сейфуллина и Райымбека.

Это кладбище представляло собой огромный участок, территориально разделенный на несколько частей: это православное кладбище, расположенное к югу от Ташкентского тракта, напротив него - Военное кладбище, и мусульманское или «магометанское», которое располагалось смежно с православным, с западной его стороны. И в большинстве случаев именно духовенство занималось кладбищенскими делами.

Однако революция внесла перемены и в кладбищенский распорядок. Декретом Совнаркома РСФСР «О кладбищах и похоронах» от 7 декабря 1918 года православная церковь и иные конфессии были отстранены от похоронного дела, кладбища превратились из религиозного учреждения в гражданское. Одновременно была разрешена кремация умерших. В декрете значилось: «Для всех граждан устанавливаются одинаковые похороны. Деление на разряды, как мест погребения, так и похорон, уничтожаются». Таким образом было покончено с сословными привилегиями в погребении, была отменена оплата за места на кладбищах. Городское православное кладбище было национализировано предположительно в 1918 или в начале 1919 года.

«Было утверждено новое размещение кладбищ – «магометанского на участке к югу от Ташкентской аллеи, западнее реки Поганки за курганом «Муллушон» на площади 8-10 га и русского к северу от Ташкентской аллеи, расположенного напротив у бывшего старого еврейского кладбища». Горсовет постановил утвердить ходатайство Горкоммунотдела и предложил «обнести казанные участки для кладбищ живой изгородью и забором и спланировать дороги на кладбищах». Территория же на которой было открыто новое кладбище, принадлежала колхозу «Заря Востока», входившего в Ленинский сельсовет с центром в селе Ленинском (бывшей станице Тастак)…

Так называемое мусульманское кладбище в урочище Кенсай до 1960 года не входило в состав городских земель, а кладбища в Татарской слободе и Малой станице использовались преимущественно местными жителями», цитирует некрополист Георгий Алексеевич Афонин архивные документы….

Над городом

Кенсай - настоящий мемориальный парк, и кстати, очень красивый и ухоженный парк. Это тихое торжественное место, возвышающееся над городской суетой и смогом. И здесь похоронены многие известные горожане, алмаатинцы и алматинцы, – деятели искусства, ученые, экономисты, политики…

Наверное, это самое знаменитое в Казахстане кладбище. Как мне по секрету сообщили – оно самое дорогое, «элитное», и быть когда-нибудь (не очень скоро, конечно) похороненным здесь – мечта многих деятелей. Могилы их зачастую украшают настоящие произведения ритуального искусства: уникальные бюсты, надгробия, памятники, выполненные известными скульпторами.

Но самая, пожалуй, известная и наиболее часто посещаемая могила кладбища Кенсай на вид лаконична и даже проста – каменное надгробие с надписью. Всё. Это могила Динмухамеда Кунаева, Первого секретаря ЦК КП Казахской ССР, члена Политбюро ЦК КПСС, трижды Героя Социалистического Труда.

Когда-то, года четыре-пять тому назад, мы с дочерью пришли на Кенсай в первый раз и именно к этой могиле – хотели отдать дань уважения незаурядному человеку, патриоту, настоящему деятелю – от слова «делать». Кладбище встретило нас широкой аллеей и сотнями могил вдоль нее. Мы слегка испугались – как тут можно найти нужную? Но даже искать не пришлось – ее тут все знают, хотя она слегка в стороне от центральной аллеи. Очень скромное надгробие, на котором всегда цветы.

Потом я часто бывала на этом кладбище. Чаще всего приходила в компании с дочерью Анной (она по совместительству еще партнер по туристическому проекту и фотограф) и некрополистом Георгием Алексеевичем Афониным. Цели наших вот таких «экспедиций» имеют исследовательский характер.

Научными исследованиями занимается, конечно, Георгий Алексеевич, Анна фотографирует надгробия для научных публикаций, а моя роль в этих экспедициях весьма скромна – мне доверяют поиск захоронений – то есть я хожу по могильным рядам и ищу надгробия конкретных людей (а это, я вам скажу, не такое уж простое дело), а потом ищу информацию в интернете или архивах.

Ведь кладбища – это не только памятники прошлого, это и свидетели истории, они многое могут рассказать об эпохе, в которой жили и творили люди. К тому же могилы и надгробные памятники меняются, исчезают – не так уж и долог век кладбища, лет 50-80, а потом умирают те, кто знал и помнил похороненных, и могилы зарастают, а надгробные памятники ветшают и разрушаются…

На Кенсае очень много могил известных людей советского периода. Недалеко от центральной аллеи, рядом с могилой Кунаева похоронены композитор Кенжебек Кумисбеков, советский государственный деятель, ученый, фронтовик Токтагали Жангельдин, Ади Шарипов – первый секретарь Союза писателей Казахстана.

В не очень стройном ряду солидных могильных надгробий сразу бросается в глаза небольшой памятник Толеу Басенову. Советский архитектор, заслуженный строитель Казахской ССР (1966), он в 1937—1941 годах был главным инженером Алма-Аты, участвовал в разработке генерального плана города. А памятник на его могиле создавал Хакимжан Наурзыбаев, первый профессиональный скульптор-казах, один из основателей национального монументального искусства, автор памятников Абаю, Валиханову, Джамбулу (в городе Таразе).

Есть тут работы других известных монументалистов. К примеру, А надгробный памятник на могиле народного писателя Габита Мусрепова выполнен Тулегеном Досмагамбетовым. Он - выпускник Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина, автор монументальных памятников Чокану Валиханову в Кокшетау, Гани Муратбаеву, Ильясу Джансугурову в Талдыкургане, Ахмету Байтурсынову в Костанае. Делал он и памятник Канышу Сатпаеву – он стоит перед главным корпусом Казахского национального технического университета в Алматы.

Могила писателя Ильяса Исенберлина увенчана простым и при этом очень талантливо выполненным надгробием – это камень со скульптурным портретом писателя видного представителя казахской литературы, автора трилогии «Кочевники». На могиле Ильяса Есенберлина надпись: «Я написал историю, постарался открыть это своему народу, чтобы он шел под знаменем справедливости в будущее».

Очень выразительно, высокохудожественно решено надгробие Саймасая Татыбекова. Сейчас это имя мало кому знакомо. А в советское время он был человеком очень известным. Саймасай Алимович - общественный деятель, один из активных участников установления Советской власти в Казахстане, кандидат исторических наук, доцент. Его биография отражает основные вехи истории Туркестанского края и во многом типична для большинства верненцев, чей характер формировался на стыке эпох. В 1918 году он окончил школе в Верном. В 1919 году добровольно вступил в Красную Армию, служил в Туркестане и Ташкенте, участвовал в войне с повстанцами на Ферганском фронте. Был секретарем Жетысуского обкома комсомола, заместителем заведующего Организационным отделом ЦК ЛКСМ в Туркестане, в 1923-1927 годах - Уполномоченный по укреплению Советской власти Киргизской ССР в Нарыне (1927-1931). Был первым заместителем наркома просвещения Киргизии, заведовал кафедрой экономики Республиканской партийной школы при ЦК Компартии Киргизии, позже, в 60-х, был заведующим кафедрой политической экономии Казахского педагогического института им. Абая (1960-1965), а с 1965 года и до конца жизни преподавал в Алма-Атинском нархозе, был доцентом кафедры политической экономии. Опубликовал около 60 научных работ. Награжден Боевым Красным Знаменем, орденом «Знак Почета», несколькими медалями.

Почти на вершине холма похоронены Ришат и Муслим Абдуллины. Родились певцы в татарской семье в Усть-Каменогорске в 1916 году. Учились в Алма-Атинском музыкально-драматическом техникуме, позже, в 1936—1939 годах — в Казахской студии при Московской консерватории.

Немного отступлю от кладбищенской темы. Меня очень заинтересовало, что же такое «Казахская студия при Московской консерватории»? И вот что я нашла.

Музыкальное отступление от кладбищенской темы

В тридцатые годы прошлого века перед республиками Страны Советов была поставлена задача: создание новой модели культуры. И создание оперы, «национальной по форме и социалистической по содержанию», служило важнейшим показателем развитости музыкального искусства в советских республиках. Именно с этой целью стали открываться в Москве при Московской консерватории национальные студии – Башкирская, Татарская, Узбекская, Туркменская… Так, в 1935-м открылась Казахская оперная студия, которую позже переименовали в Казахское национальное отделение при МГК. Студия эта представляла собой новую модель образования: юридически и финансово эта учебная организация находились на первых порах в ведении Наркомпроса, а затем Управления по делам искусств республики Казахстан. А ее учебная деятельность осуществлялась профессорско-преподавательским составом Московской консерватории. Студентов для оперной студии искали по всем областям республики, даже были разнорядки – от какой области сколько талантов. В результате к 1939 году в студии было 47 студентов: 34 вокалиста, 6 композиторов, 5 дирижеров и 2 теоретика. При приеме учитывался и многонациональный состав Казахской Республики. Так, согласно отчета приемной комиссии 1939 года, в Москву было направлено 7 казахов, 2 уйгура, 1 татарка и 1 кореец.

Учитывались и таланты студентов. К примеру, Мукан Тулебаев, отправленный из Алма-Аты как вокалист, в Москве после экзаменов обучался уже как композитор. Жизнь показала – это было верное «перепрофилирование»: уже в 1946 году Тулебаев напишет оперу «Биржан-Сара», ставшей признанной классикой в казахском музыкальном искусстве.

Готовили специалистов на совесть и деньги на это не жалели: на один только 1937 сумма годового бюджета составляла 153775 рублей. В расходы включались зарплата администрации и педагогического персонала, командировочные, аренда (тогда называли это «наём») и содержание помещения, почтово-телеграфные и канцелярские траты, приобретение учебных пособий для библиотек, внушительная стипендия. А еще выплачивались постановочные на оформление пьес и выделялись деньги на посещение театров и музеев - студийцы регулярно бывали в Большом театре, ходила на концерты симфонической и камерной музыки, посещали вернисажи… Однако несмотря на серьезные денежные «вливания» в обучение своих национальных кадров и очень солидную работу профессорско-преподавательского состава Московской консерватории, из Казахского отделения довоенных лет Казахстан, по свидетельству Брусиловского, не получил достойных специалистов, таких, чье мастерство могло бы сравниться с дарованием тогдашних ведущих солистов Казахского театра оперы и балета. А все потому, что одаренная казахская молодежь назад из Москвы в Алма-Ату не возвращалась, рассеивалась в московском пространстве…. А вот братья Абдуллины были одними из тех, кто обладал поразительными вокальными способностями, но при этом из Москвы в театр вернулся… Они были очень любимы у казахстанской публики, пели ведущие партии в операх русских, западноевропейских классиков и советских композиторов. Муслим исполнял теноровые партии, а Ришат — баритоновые.

Они вместе работали, жили неподалеку, и похоронены тоже рядом…

Кстати, за могилой виден казахстанский флаг – там находится могила Рахимжана Кошкарбаева, человека, водрузившего над рейхстагом знамя победы в 1945- м году. Ближе подойти не удалось – там велись строительные работы.

Очень оригинальное надгробие над могилой замечательного актера, Народного артиста Ыдырыса Ногайбаева. Он родился 15 мая 1931 года в станице Талгар, в Алматинской области.

В 1954 году окончил Казахскую студию при ГИТИСе в Москве, стал актером Казахского театра драмы имени М. Ауэзова. С труппой театра он гастролировал по Советскому Союзу, снимался в кино, занимался преподавательской работой в Алматинском театрально-художественном институте (сейчас это Казахская национальная академия искусств имени Т. К. Жургенова). На памятнике изображен в одной из своих ролей.

Одна из самых значительных скульптурных фигур на Кенсае расположена над могилой героя Советского союза, писателя Бауыржана Момышулы. За проявленное мужество капитан Бауыржан Момышулы в 1942 году был представлен к званию Героя Советского Союза, однако был удостоен им лишь посмертно в 1990 году. Скончался Момышулы в возрасте 71 года в 1982 году. Скульптура передает сильный характер героя, мощь его натуры…

Кенсай - кладбище очень большое, здесь уже почти нет новых могил – только подзахоронения. Ведь нет мест, все занято, кладбище – тот же город, и он «застраивается» так же быстро, как и город живых…

Люди говорят про Кенсай: «Поближе к Аллаху, подальше от суеты».